Чин прощения в Воскресенском кафедральном соборе г. Шуя

«Сегодня мы собрались на чин прощения, чтобы испросить у Бога и у своих ближних прощения за наши согрешения, дабы войти в ожидаемое, скорбное, но благостное время поста. Скорбное оно для наших страстей, для наших грехов, а для души оно ожидаемое и спасительное.

Когда-то Адам нарушил заповедь невоздержанием, и за это Сам Господь пришел на землю и претерпел сорокадневный пост, тем самым его освятив. Он дал нам это оружие борьбы с диаволом, со страстями. Это оружие веками используется церковью, и без него Церковь не смогла бы существовать. Если бы каждый христианин не умерщвлял бы свои грехи, свои страсти, то они бы могли разгуляться так, что мир ни в вере, ни в благочестии не удержался. Благодаря тому, что пользуется человек этим оружием, он старается стоять на стезе спасительной, на стезе покаяния.

Самое главное, к чему человека призывает этот пост, это молитва и покаяние. Покаяние – иначе метанойя – это перемена. Человек, ожидая поста, понимает свои слабости, свои немощи, и ему хочется что-то с помощью Божией изменить, от чего-то отказаться. Не всем это удается, но такое стремление Бог приемлет, «Бог намерение целует». Это большое и важное намерение, когда человек хочет измениться, от чего-то лишнего, что мешает его душе, отказаться, и может быть, вообще закопать, чтобы оно не тревожило его никогда. Не всегда это удается, но с Божией помощью человеку удается остановить тлю тлящую, заморозить семя тли, чтобы эта тля приостановилась хотя бы на Четыредесятницу.

Конечно, перед Великим постом мы стараемся испросить прощения у Бога и у ближнего. Мы часто обижаем других людей, что-то им недодаем, не делаем того, что могли бы сделать хорошего. А иногда мы просто выливаем на них зло. Святитель Иоанн Златоуст говорит, что больше всего нас Богу уподобляет то, когда мы прощаем злых людей, которые приносят нам большие обиды. Иногда мелочь какую-нибудь мы не можем простить, а если большое зло, коварство, то это бывает простить не в человеческих силах. Трудно очень примириться, забыть и понять эту человеческую слабость. Наша война не против плоти и крови, а против духов злобы поднебесных. Если человек озлобился, это не значит, что он такой по естеству своему, это значит, что это враг его так озлобил, навалился такими страстями на него, такой греховной бедой, что он никого вокруг себя не хочет терпеть, на всех бросается, если не физически, то словами, поступками своими оскорбляет многих, и, конечно, такого простить трудно. Именно об этом случае говорит Иоанн Златоуст. Если мы прощаем такого человека, то уподобляемся Богу, а если нет, значит, мы далеки еще от прощения ближнего. Мы иногда не замечаем людей, обижаем их своим невниманием, бездеятельностью, плохим словом, плохими поступками. И я у всех прошу прощения, кого чем обидел, делом, словом, помышлением во вся дни живота моего. Простите меня грешного!»